ПОБЕГ ИЗ «ЗОЛОТОЙ КЛЕТКИ»

«Китайцы по своему внутреннему настрою готовы жить в неопределенности, в ситуации, когда не все понятно и когда перед вами могут быть сразу несколько опций, тогда как мы, швейцарцы, всегда предпочитаем иметь полную ясность. Нам не помешает быть немного более гибкими».

Конец цитаты

Интересен для него Китай и с культурной точки зрения: китайская культура, история и язык (мандарин) завораживают его в не меньшей степени. «Такое впечатление, что за каждым иероглифом кроется целая история. Пытаясь понять эту историю, вы одновременно запоминаете значение и логику данного иероглифа», — объясняет Н. Мюллер. На данный момент он прошел четыре из шести тестовых уровней и готовится к пятому, где от него потребуется знание 2 500 иероглифов.

Золотая страховочная сетка

История карьеры самого Н. Мюллера во многом связана с его амбициозным характером, который и стал основным источником мотивации, побудившей его пренебречь преимуществами — реальными или вымышленными — швейцарской «золотой клетки» и отправиться за рубеж. «Я понимаю, что люди в Швейцарии иногда ощущают себя несколько стесненно. Они говорят, что в Швейцарии очень сложно изменить что-либо, поскольку в этой стране все давно построено и сделано, все функционирует четко и правила игры предельно ясны и незыблемы», — говорит Никлаус Мюллер. С другой стороны, он считает, что швейцарцы должны быть благодарны за свою политическую и экономическую стабильность.

«Эта (стабильность) является огромным бонусом. Мы можем позволить себе роскошь рискнуть пожить за рубежом, прекрасно понимая, что, если что-то пойдет не так, мы всегда можем вернуться домой в надежную Швейцарию. Я тоже знаю, что, вернувшись домой, я очень быстро, буквально в течение пары месяцев, найдут себе работу. И это, конечно, снимает с тебя значительную часть моральной и эмоциональной нагрузки».

«Так что, в самом деле, понятие «золотая страховочная сетка» лучше всего описывает роль, которую сейчас играет Швейцария в моей жизни», — говорит Н. Мюллер. Он прекрасно понимает, какими привилегиями он обладает в сравнении, например, с коллегой из Испании, которая вынуждена оставаться в Китае, так как работу в Испании ей пока найти не удается.

Китай-Швейцария: сравнительный анализ

В настоящее время Китай переживает экономический рост, благосостояние народа увеличивается, характер его связей с другими странами становится все более позитивным. «Китайские кампании присутствуют сейчас как в Европе, так и во всем остальном мире. Что касается Швейцарии, то после подписания между Берном и Пекином Соглашения о свободной торговле в рамках наших связей уже открываются очень интересные новые возможности», — замечает Н. Мюллер.

Он говорит, что Швейцария по праву занимает в мире одно из первых мест в области инноваций, но вот предпринимательский дух, которым охвачен Китай и которым Н. Мюллер столь восхищается, не имеет себе равных на всей планете.

«Инновация — очень непростая вещь. В СМИ стало общим местом утверждение, что Китай, мол, если и умеет что-то хорошо делать, так только передирать чужие достижения. Но если присмотреться внимательнее, то можно увидеть, что в таких сферах, как, например, электронный бизнес или финансовые технологии, Китай давно уже вышел на передовое место в мире с опорой как раз на собственные идеи.

Кроме того, если вы посмотрите на американские технологические фирмы, то можно увидеть, что в Китае есть целый ряд компаний, работающих в тех же сферах, будучи эквивалентом своих коллег и конкурентов из США», — подчеркивает Н. Мюллер, приводя в пример такие китайские аналоги Ebay, WhatsApp и Uber, как Alibaba’s Taobao, Tencent’s WeChat и Didi Kuaidi.

Особенно его впечатляют его оригинальные китайские технологические решения, специально разработанные для малого бизнеса, например, платежные приложения для смартфонов. В Китае их используют уже много лет, в Швейцарии же такие технологии только-только начинают делать первые шаги, являясь относительной новинкой. С точки зрения Никлауса, объяснить такую ситуацию можно общим оптимизмом и открытостью инновациям, характеризующим современный Китай.

«Китайцы по своему внутреннему настрою готовы жить в неопределенности, в ситуации, когда не все понятно и когда перед вами могут быть сразу несколько опций, тогда как мы, швейцарцы, всегда предпочитаем иметь полную ясность. Нам не нравится, когда в нашей жизни остается слишком много открытых вопросов». Он помнит, как наблюдал эту разницу менталитетов в ходе деловых переговоров, проходивших в юридической фирме, в которой он работал. «Тогда я мог своими глазами наблюдать то самое столкновение культур и цивилизаций. И я считаю, что нам, швейцарцам, не помешает быть немного более гибкими».

Компромиссы

Отвечая на вопрос о том, что ему не нравится в Китае, Никлаус сразу становится очень осторожным. Живя в стране, где информация подвергаются цензуре, он, похоже, не хочет рисковать! Нечаянно обидеть гостеприимный Китай он тоже не желает. «Здесь, например, по моим меркам слишком много людей — толпы на улицах, переполненное метро! Но мне это не мешает, да и все равно изменить тут ничего нельзя», — говорит он, демонстрируя определенную гибкость мышления на грани самоцензуры. Такая, скажем так, дипломатичность, несомненно, поможет ему жить в Китае и преуспевать в области бизнеса. Более откровенным он становится, когда речь заходит о проблемах в области охраны окружающей среды. Каждое утро он начинает с обращения к специальному приложению для смартфона, предоставляющему информацию о степени загрязненности воздуха.

«Качество воздуха иногда бывает здесь слишком низким. Иногда вы даже с трудом можете разглядеть то, что происходит в ста метрах от вас. А зимой ситуация бывает даже еще хуже, чем летом. Бывают дни, когда вы просто не можете ничем заниматься на улице, и приходится оставаться в плотно закрытом помещении», — говорит Н. Мюллер, которому явно не хватает швейцарской природы с ее кристально чистым воздухом.

С его точки зрения, все это является одним из самых серьезных противоречий, в которыми сейчас сталкивается Китай. «За беспрецедентный экономический рост приходится платить очень высокую цену. Деградация экосреды видна невооруженным глазом. Впрочем, есть и позитивные изменения, например, в последнее время Китай осуществляет колоссальные инвестиции в возобновляемые источники энергии. Весьма перспективны и последние обязательства, взятые на себя Пекином в 2015 году на Парижской конференции по климатическим изменениям».

Права животных — это еще один вопрос, который волнует Никлауса Мюллера. В Китае много делается для того, чтобы прекратить разбазаривание животных ресурсов и заставить людей использовать в пищу все съедобные части животных, но все равно, то, как в Китае обращаются с животными, его беспокоит в очень сильной степени. «Особенно то, как они их содержат, в тесных клетках, заставляя их мучиться — смотреть на это совершенно невозможно!».

Светлое будущее?

Шанхай — город очень космополитичный, так что какого-то экстремального культурного шока Никлаус здесь не пережил, пусть даже ему в Китае очень трудно найти обувь 45-го размера. Другая история, о которой он вспоминает с улыбкой, была связана с попыткой найти себе подходящий увлажняющий крем для лица.

«Я знаю, что для китайских женщин сейчас очень важно иметь именно по-европейски светлую кожу, соответственно, на рынке есть очень много кремов с отбеливающим действием. Но я просто не предполагал, что здесь существует невероятно богатый выбор отбеливающих средств в том числе и для мужчин! Очевидно, это важно и для местного сильного пола, иметь белую кожу», — смеется голубоглазый и белокурый Никлаус.

Как бы там ни было, с отбеливателями или без, но пока и Китай в целом, и Никлауса Мюллера в частности, вроде бы ожидает вполне светлое будущее. «Китайцы по природе оптимисты. Они знают, что сейчас настало их время — и что у них отличные перспективы в экономике», —говорит Никлаус Мюллер, который, как видно, тоже подхватил этот «вирус оптимизма».

Остается вопрос пресловутой интеграции. «Если вы хотите жить в Китае, вы действительно должны без остатка погрузиться в местную культуру. Очень важно попытаться понять китайскую цивилизацию и историю, а главное, надо постараться выучить язык». С этой точки зрения Шанхай для него даже слишком интернациональный город, особенно по контрасту с китайской провинцией.

«Шанхай — отдельный искусственный мир, это не типичный Китай, скорее, это самый настоящий «плавильный котел». Свою программу МВА Никлаус завершит в 2017 году. Что будет после — пока не ясно. Но он неленив и любопытен, он мобилен и обладает опытом и навыками, которые могут привести его куда угодно.

«Мой день начинается с прогулки на лошади, затем я иду в магазин и в офис в Аруше. Вернувшись домой вечером, я совершаю долгую прогулку с собаками, наблюдаю за закатом и порой выпиваю бокал-другой и ужинаю с друзьями», — рассказывает она. Здесь нет опасных диких животных, которые в изобилии встречаются в Ботсване, львов или леопардов, зато попадаются мелкие хищники, такие, как гиены и шакалы. В выходные Марина садится на велосипед и отправляется по деревням масаи, чтобы поговорить с людьми о будущих деловых проектах и возможностях заработать.

Тем не менее, она подчеркивает, что реальная Африка далека от образов на почтовой открытке. «Многие люди завидуют мне, но здесь полно своих трудностей», — отмечает она. «Техника часто отказывает, досаждают бюрократия и коррупция». Недавно она рассталась с мужем. Кроме нескольких подруг особого общества у нее нет, рассчитывать ей приходится только на себя. Тем не менее, возвращаться в Швейцарию Марина пока не собирается.

«Швейцария — маленький остров, и это видно даже по тому, как люди мыслят. Все их мысли заканчиваются у национальных границ», — говорит она. Впрочем, и у нее есть своего рода ностальгия: по снегу, лыжам, а также швейцарской пунктуальности и организованности. «В условиях третьего мира очень сложно делать высококачественные вещи для рынка высокоразвитых стран. Кроме того, вечная танзанийская медлительность порой ужасно действует на нервы», — признается она.

Открытое для нового сердце

Бывшая Маринина коллега Маргарет Габриэль (Margaret Gabriel) испытывает беспокойство. Ей кажется, что Марина работает слишком много и слишком тяжело, не щадит себя. Еще она весьма озабочена туманным будущим предприятия, в которое Марина так много вложила своих сил и эмоций.

«Ей стоило бы задуматься о преемственности поколений, поскольку некоторые наши женщины стареют, зрение у них портится, нанизывать бусины на нитки так, они это делали в прошлом, у них уже не выходит», — говорит Маргарет Габриэль. «Марине надо придумать работу для молодых девушек, чтобы обеспечить будущее своего бизнеса».

Несмотря на большую нагрузку и ответственность, которую Марина несет на своих плечах, она ни о чем не жалеет. «Я воплощаю в реальность собственные мечты. У меня имеется все, что нужно, пускай это и приносит очень мало денег. Зато в душе у меня мир и гармония, а в этом и заключается цель моей жизни».

У ее сестры Даниэлы нашлось несколько советов для других швейцарцев, которые хотели бы однажды покинуть родную страну. «Друзья считают меня смелой, но я так не думаю. Куда больше смелости нужно, чтобы остаться в Швейцарии до конца жизни. Следуйте велению вашего сердца, не бойтесь и не заботьтесь о деньгах. Нет ничего невозможного, если ваше сердце открыто для нового».

Он знал, что наступление лесозаготовительных концернов на джунгли уже началось, причем происходило все это с благословения малазийского правительства, которое откровенно игнорировало права аборигенов и не обращало никакого внимания на ухудшение экономического положения коренного населения, живущего исключительно за счет даров леса. Для властей и политиков из ближайшего к джунглям политического центра, столицы штата Саравак городе Кучинг (Kuching) тропические леса были всего лишь источником обогащения за счет продажи ценных пород древесины на Запад, где из них делали потребительские товары, начиная с яхт класса люкс и заканчивая оконными рамами и ручками для веников и швабр.

Изгнание из рая и возвращение в Швейцарию

Когда Бруно Мансер впервые услышал визг бензопилы, он понял, что изгнание из рая началось. Теперь уже племя пенан просило его о помощи. Вместе с туземцами Мансер организовал блокаду бульдозеров. В одночасье он стал стратегом ненасильственного сопротивления той самой цивилизации, сыном которой он был и от которой он однажды столь решительно отвернулся. Его преследовали, на него покушались с применением огнестрельного оружия, он был объявлен самым главным врагом государства. Мировая пресса быстро обратила на него свое внимание, в джунгли заспешили съемочные группы ведущих телеканалов мире, которые непременно хотели рассказать об этом чудаке, вставшем на защиту тропических лесов.

А этот «белый дикарь» стал постепенно настоящим послом племени пенан в его контактах с окружающим миром. Он держался скромно, его голос был спокойным, говорил он с достоинством. И вдруг мир услышал его. Бруно Мансер, стал символом и архитектором мирного сопротивления варварской вырубке тропических лесов. «На моих глазах жизненное пространство туземцев было принесено в жертву рынку дешевой древесины. Я был потрясен этим фактом и в 1990 году вернулся в Швейцарию, чтобы напрямую обратиться к западному обществу от имени племени пенан с призывом «Не стройте свои дома из нашего леса».

Известный швейцарский правозащитник Роджер Граф (Roger Graf) помог ему основать в Базеле экологический «Фонд Бруно Мансера» («Bruno-Manser-Fonds»). Главная цель фонда — побудить потребителей в промышленно развитых странах от отказаться от древесины тропических пород. Аргументация у него была самая простая, но при этом очень действенная: «Умрет лес — умрут живущие в нем люди!». Евросоюз, ООН, Международная организация по тропической древесине (ITTO), всем им пришлось из первых рук выслушать нелицеприятную информацию об отчаянном положении племени пенан. В Швейцарии он жил очень скромно, работал круглые сутки, совершая бесчисленные деловые поездки. Чем дальше, тем радикальнее становились его слова и поступки, он видел, что у аборигенов остаётся все меньше времени.

Следы теряются

Последней заметной акцией Бруно Мансера стала попытка добиться введения глобальной процедуры сертификации древесины, импортируемой из стран третьего мира. С этой целью он устроил в Швейцарии голодовку протеста, которая, однако, завершилась безрезультатно: «Сытый голодного не разумеет». А тем временем площадь тропического леса в Сараваке продолжала уменьшаться, уникальная биологическая система чем дальше, тем ближе оказывалась к краю гибели. Племя пенан, жившее когда-то в здоровом симбиозе с природой, оказалось на пороге исчезновения.

К 1996 году уничтожено было уже 70% леса. Наверное, к тому моменту Бруно Мансер понял, что вся его борьба за сохранение джунглей Саравака хоть и привлекает к себе внимание общественности и прессы, но к каким-то конкретным результатам не ведет. В 2000 году Бруно Мансер снова поехал на Борнео и исчез навсегда. Был ли он убит? Насильственная смерть до сих пор представляется самой вероятной причиной его смерти. Впрочем, каких-то несомненных доказательств этого найдено так и не было.

Был ли это несчастный случай или самоубийство? Или же Бруно Мансер просто решил больше не иметь вообще никаких контактов с внешним миром? Его бесследное исчезновение остаётся загадкой. Так или иначе, родные, близкие и друзья больше не рассчитывают на то, что однажды Бруно все-таки вернется. Но он все равно остается их сердцах и помыслах. Иногда им кажется, что они слышат его сильный голос, который говорит им: «Миру нужны не слова, а поступки — и твои тоже»!